Поставлена точка в вопросе о спорных терминах, которые употребляют некоторые высокопоставленные поисковики, а вслед за ними и некоторые высокопоставленные чиновники, в отношении воинских братских могил и кладбищ времён Великой Отечественной войны. В ответ на запрос депутата Законодательного собрания Санкт-Петербурга А.Ю.Анохина начальник Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба Вооружённых сил Российской Федерации полковник И.И.Басик подтвердил, что за прошедшие с момента победоносного окончания Великой Отечественной войны 70 лет документальных подтверждений использования терминов «санитарное захоронение», «санитарный сброс», «санитарная яма», «санитарный ров», «временное захоронение», «боевое захоронение», «боевой сброс» в военных документах времён Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. ВЫЯВЛЕНО НЕ БЫЛО. Также из ответа Военной академии следует, что и в современном военном законодательстве эти термины не используются.

Единственным местом, где военные историки нашли термины «санитарное захоронение», «временное захоронение» и «боевое захоронение», оказалась брошюра «Руководство по поисковым и эксгумационным работам», выпущенная в 1997 году и рекомендованная тогда же Министерством Обороны «для использования в практической работе».

Собственно, как говорят математики: «что и требовалось доказать». Не имеющие под собой никаких юридических или исторических оснований термины были сфальсифицированы и внедрены в поисковую среду руководством Историко-архивного и военно-мемориального центра Генерального штаба ВС РФ, ныне – Управления Министерства обороны РФ по увековечению памяти павших. Военные чиновники от Управления по увековечению открыли дорогу к безнаказанным массовым эксгумациям исторических воинских братских могил и кладбищ.

Стоит ли после этого удивляться, что Управление Министерства обороны РФ по увековечению памяти павших было одним из партнёров детско-юношеского военно-исторического лагеря «Волховский фронт», который петербургская пресса метко окрестила «фестивалем гробокопателей»? Нужно ли удивляться, что руководитель этого лагеря, начальник департамента поисковой и реконструкторской работы Российского военно-исторического общества, С.А.Мачинский в интервью «Санкт-Петербургским ведомостям» оправдывал организованное им гробокопательство в особо крупных размерах именно тем, что были найдены «санитарные захоронения»? Нужно ли удивляться, что ООД «Поисковое движение России», об официальной передаче которому полномочий на проведение поисковой работы от Министерства обороны РФ было громко заявлено в начале 2015 года, под руководством ответственного секретаря Е.М.Цунаевой вовлекло в гробокопательство сотни ни в чём не виноватых подростков? И эти подростки под камерами центрального телевидения снова повторяли заученные в лагере фразы «Мы поднимаем останки санитарного захоронения». Можно ли предположить, что ни Е.М.Цунаева, ни С.А.Мачинский, ни другие историки из РВИО, во главе с главным историком страны В.Р.Мединским, не подозревали о том, что термин «санитарное захоронение» и ему подобные «поисковые» термины являются подделкой, фэйком, злокозненной фальсификацией? Трудно в это поверить! Фальсификация, между тем, доказана. Что будем делать?